Наука лидерства

Приглашаю Вас ознакомиться с моей статьей Будущее уже наступило . Обсуждение статьи идет на моем блоге. Приглашаю присоединиться

*******

Последнее время мне приходят письма читателей блога с удивлёнными вопросами, почему я не комментирую события последних дней, то бишь массовые демонстрации молодого поколения против надоевшего режима бюджетников и бюджетных воров. Можно, конечно, отшутиться старым анекдотом про раздачу чистых листов вместо листовок на Красной площади: «А что писать, когда и так всё ясно?». Можно сослаться, что всё было мной сказано прошлой осенью на семинаре в Москве, и добавить вроде бы и нечего – всё идёт как предсказано. Но есть совсем другой аспект проблемы – а именно, ЗАЧЕМ комментировать.

Если с позицией нового поколения все просто и ясно, то позиция властителей умов старшего поколения комментария требует. И не просто комментария, а обращения к коллегам в надежде попробовать пробудить у  них адекватность происходящему.

У всех у нас за спиной большая биография. И биография эта проникнута борьбой В РАМКАХ определённого режима, сложившегося в начале 90-х годов прошлого века, становление которого и задало вектор наших биографий. Не столь важно, в какой мере и на каком этапе истории этого режима мы участвовали в его становлении или противостояли ему в целом или господствовавшей на текущий момент тенденции. Важно, что идейно мы оставались В РАМКАХ того менталитета, на котором этот режим основан. Наши споры просто отражали внутреннюю диалектику этого менталитета и режима.

Мы привыкли, что мы адекватны существующей реальности. Любое обострение противоречий в обществе естественно рассматривалось нами как шанс подвинуть ситуацию в нужное русло. Каждый продвигал свою идеологию, но все мы занимали позицию учителя публики, иногда просветителя, а иногда горлана-главаря. Мы через оглашение своих позиций, через свои комментарии ВЛИЯЛИ, и это было нашей миссией.

Коммунистические идеологи продвигали свои версии марксизма, прагматики типа Хазина и Делягина продвигали альтернативные модели государственной политики, охранители, типа Кургиняна и ещё более ассоциированных с властью, пытались гасить радикальные настроения и противостоять им, озабоченные выживанием государства госслужащие типа Пайдиева привлекали внимание к опасностям развития, небополитики продвигали шизоидную элитарщину, я пропагандировал ставку на прогрессивные исторические классы и на перспективные экономические формы. Всё это было вполне адекватно ситуации, когда надо было общество и режим подвигнуть к более перспективным и жизнеспособным выборам дальнейшего развития.

Всё это было актуально ДЛЯ НАШЕГО ПОКОЛЕНИЯ.

Но теперь пришло новое время. Пришло новое поколение. Нам следует осознать, что БУДУЩЕЕ принадлежит ИМ.

Люди делятся на тех, кто себя ещё покажет, и на тех, кто себя УЖЕ показал. Пора остановиться и осознать, что наше поколение себя уже показало.

Уходящий в небытие режим – это и есть то, с чем останется в истории наше поколение. Остаётся зафиксировать прибыли и убытки, подвести итоги. Что получилось, то мы и сделали. Лучшего не будет. ДРУГОГО НЕ БУДЕТ. Наше поколение и этого не улучшит и нового не породит.

*

Мы должны осознать, что НАМ НЕЧЕМУ УЧИТЬ НОВОЕ ПОКОЛЕНИЕ. Опыт наших успехов – это то, что мы построили, то есть то, что они пришли сносить.  А опыт нашего противостояния «негативным тенденциям» режима – это опыт НАШИХ НЕУДАЧ. Или мы осознаем и признаем реальность, или переходим в разряд клоунов.

Окурок – это сигарета с большим жизненным опытом. Мы можем передать новому поколению только наши обиды на наши проигрыши. Кому это нужно?

Сейчас многие бросаются сводить свои счёты со своими поражениями путём трансляции их новому поколению. Но они новому поколению не нужны и неинтересны. Предательство Ельцина и ельцинистов, наши с ними бои – всё это новому поколению не более интересно, чем преступления Иоанна Грозного или Навуходоносора.

30 лет назад нам пытались навязать сведение счётов старшего поколения со Сталиным и Хрущёвым, и кое-кого в это дерьмо даже втянули. Нам было неинтересно и нас не касалось. Но именно нам пришлось за их клевету на Сталина заплатить столь же дорогую цену, какую придётся новому поколению заплатить за кургинячью клевету на Горбачёва, если оно ей поверит хотя бы на 1%.

Наше прошлое, наша критика, наши прожекты будущего – всё это остаётся в рамках менталитета НАШЕГО поколения. А реальное будущее нашего поколения – ансамбль пенсии и пляски. Давайте осознаем это.

*

Давайте признаемся, что каковы бы ни были наши идеи и концепции, нам нужно их ПРЕОДОЛЕТЬ. То есть осознать, что время их ценности и адекватности прошло. На повестке дня эпохи стоят ДРУГИЕ ЦЕННОСТИ.

Вспомните, как публицисты-шестидесятники тридцать лет назад гоняли байду о своих прожектах улучшения или кардинального переустройства советского общества, а правда заключалась в том, что совку пришёл кирдык. И никто не хотел эту правду обсуждать. И никто не хотел обсуждать, что будет после совка. Им было не выйти за пределы советского менталитета. Они могли либо рассуждать в его рамках, либо огульно его отрицать.

А в это время звучал гимн Цоя «дальше действовать будем мы». Гимн простых парней, которым рассуждения шестидесятников были так же неинтересны, как наши споры современной молодёжи. Парней, которые приходили из армии и начинали действовать. Которые рисковали, применяли силу и насилие, вступали в бои, действовали и побеждали, гибли или брали власть. Это было время таких парней, с которыми не обсудишь преступления Сталина и перспективы общественного развития. А те, кто запоем читал учителей-шестидесятников и спорил об их байде, просто скатывались в нищету и в лузерство.

Если бы среди публицистов 80-х нашёлся хотя бы один, который бы не токовал о своих обидах и прожектах, устаревших на четверть века, а просто научился бы слушать и ПОНИМАТЬ новое поколение. Кто сумел бы встать на их позицию и озвучить их понятия о жизни. Оформить и сбалансировать эти понятия, как когда-то Ленин озвучил и вывел в конструктив понятия парней, подростками пришедших в революцию 1905го  и ставших хозяевами жизни в 1917м. Быть может, такой идеолог уберёг бы наше поколение от того исторического краха, которым мы сейчас фиксируем. Фиксируем итог четвертьвековой истории жизни без стратегии, когда за все тактические выигрыши приходилось платить стратегическими проигрышами, когда стратегией считались оперативные комбинации. Без авторитетного стратега и идеолога эти ребята всё более опускались в болота проигрышных навязанных идеологем, а наши споры об альтернативах были интересны только лузерам.

Сегодня мы ровно в таком же положении, как идеологи-шестидесятники тридцать лет назад. Наши рецепты, размышления, идеологемы, весь опыт нашей четвертьвековой борьбы сегодня ничего не стоят. Но вот наши квалификации и умения стоят сегодня многого.

Предлагая забыть свои прошлые заслуги и свои идеологемы, я не предлагю заткнуться и уйти в небытие. Как раз уход в небытие случится с тем, кто будет слишком цепляться за свои листианства и промышленные революции, теории кризисов и небополитики, национализм и монархизм, рецепты улучшения режима в сторону социальной справедливости или геополитического реванша. Наверное, я по-человечески должен бы быть благодарен Глазьеву, что он с таким упорством продвигает рецепты и идеи моей программы 1992 года, но на самом деле все они уже давно и безнадёжно устарели. Это следует признать, списать, зафиксировать поражение. Зафиксировать, что мы не смогли построить альтернативный финансовый центр и провести промышленную революцию по листианскому рецепту. Всё – время ушло. Неактуально.

Давайте вместо того, чтобы повторять ошибку шестидесятников и пытаться учить новое поколение своим устаревшим идеям, попытаемся стать адекватными и УЧИТЬСЯ У НОВОГО ПОКОЛЕНИЯ. Да – мы, такие умные, образованные, успешные, будем учиться у этих ограбленных в плане образования, с трудом формулирующих свои понятия пацанов. Нам нужно не пытаться навязать им свои понятия. Нам нужно ПОНЯТЬ ИХ.

Понять и принять.

Учиться будет трудно. У них нет опыта рефлексии, они даже близко не умеют думать в отвлечённых категориях. Но они своими отрывочными замечаниями смогут тем, кто прислушается и вдумается сказать главное.

Главное – это суть новой реальности, которая приходит.

Потому что будущее – это они. Их понятия, их менталитет, их вера, их ошибки, их упёртости, их иллюзии, их неосознанные ещё классовые интересы.

Нам надо порвать с прошлым и начать слушать будущее, как бы косноязычно оно ни говорило с нами. Нам нужно не навязывать им свой пенсионерский менталитет, а помогать им осознать свои смутные желания, понятия, интересы.  Стать выразителями их реальности – вот что такое для публициста быть адекватным сегодня. Наше искушённое умение формулировать, отливать в формулы, разрешать противоречия и прояснять непонятки, продвигать эти идеи – это то, что реально нужно им, нужно истории, нужно будущему.

Давайте прервём унаследованную от шестидесятников традицию бороться со своим тёмным прошлым вместо того, чтобы строить светлое будущее. Давайте осознаем и примем факт, что в нашем предпенсионном/пенсионном возрасте надо засунуть подальше амбиции быть идеологами и вождями, и начать поощрять ИХ амбиции. Потому что это наше дети, а значит и наше будущее. Мы должны осознать, что будущее – это они, и идти в будущее означает всеми силами помогать ИМ.



P.S. Пока писал, вспомнилось мое стихотворение тридцатилетней давности, когда мне самому было чуть за двадцать. Вдруг понял, что оно снова актуально.

У меня за окном, умирая, уходит эпоха,
Угасает огонь, и впадает она в забытьё,
Но она не простит, если будешь о ней думать плохо,
Но она не простит, если просто забудешь её.

Я вбираю в себя благоглупости века без Бога,
Страх и скуку райкомов, комсы ритуальную ложь,
Из неверия в веру до веры в неверье дорога,
На которой себя потеряешь, а не обретёшь.

Входит новое время, играя в зарничных всполохах,
И своё забирает, уже не спросясь никого,
И оно не простит, если встретишь его слишком плохо,
И оно не простит, если вдруг не воспримешь его.

Старый век умирает, ему не дожить до столетья,
И вторгается новый, в своём нетерпенье лихом.
Удержать уходящее в памяти должен успеть я,
Жизнь без памяти – только могила, поросшая мхом.

Я не знаю какой будет новая эта эпоха,
Что придётся по мне или будет совсем не моё,
Но она не простит, если станешь о ней думать плохо,
Но она не простит, если ты вдруг не примешь её.
                  (С) Евгений Гильбо, 1987