Статьи по психологии

Феномен «Майдана» (эмпирико-теоретический духовно-психологический взгляд)

По общим оценкам явление «Майдана», ставшее эпицентром «Оранжевой революци» в Украине во время президентских выборов 2004 года, буквально взбудоражило не только украинскую нацию, но и все мировое сообщество. Об Украине и украинцах с уважением и надеждой заговорил мир. Невзирая на то, что уже прошло время, эти события продолжают в значительной мере определять нашу жизнь. Сейчас у нас есть возможность на них взглянуть с позиции независимого исследователя и попробовать научно осознать, что же собой в действительности представлял феномен Майдана. Было ли это стихийное явление, руководимое какими-то «высшими» силами, или это была хорошо подготовленная и реализованная политтехнология, или просто огромная толпа людей захотела так выразить свою обиду на власть.

В процессе исследования феномена Майдана, непосредственно во время событий, украинскими психологами была обнаружена уникальность этого явления, которое тогда не получило научного объяснения. Немного погодя, невзирая на то, что события Оранжевой революции и феномен Майдана достаточно широко обсуждались в разных научных, популярных, а также интернет- изданиях, современная психологическая наука пока еще не предложила обоснованной целостной картины этого явления. Сегодня можно говорить лишь об отдельных исследованиях мировоззренческого, социологического и политического характера, в которых преимущественно изучаются изменения мирового имиджа Украины, социально-политические установки молодежи и динамика политического сознания студентов, психологические проблемы социального творчества в контексте революции, основные факторы психологии победы украинского народа, феномен личности народного кандидата в президенты Украины, динамика эмоциональных состояний участников революционных событий, социокультурные аспекты Оранжевой революции в контексте индивидуальных поступков ее участников, отдельные характеристики феномена Майдана и тому подобное [1; 2; 3; 5; 6; 7; 9; 11; 12]. Имеются также и серьезные публицистические анализы, представляющие мнения известных политологов, политтехнологов и других специалистов, изложенные, например, на интернет-сайте «Диалог» под рубрикой «Майдан, год спустя» (www. dialogs.org.ua) или в материале Л.Финберга «Украинская революция 2004 года» (журнал «Континент», 2005, №126) и т.п.

В наших предыдущих работах была предложена психологическая концепция дела жизни, которая базируется на нововведенной категории «дело жизни» и соответствующей психологической практике как альтернативе имеющимся подходам в психологической науке и системе жизни-деятельности [13; 14; 15]. В этом контексте оказалось возможным и уместным осветить психологическую, социальную и духовную сущности феномена Майдана как целостного образования. Для этого сформулируем эмпирическую и теоретическую гипотезы.

Эмпирическая гипотеза должна пролить свет на жизненную, духовную сущность этого явления, которое априори видится нам как начало процесса преображения, «второго рождения» или одухотворения украинской нации благодаря поступку-подвигу народа как на глобальном национальном, геосоциальном, так и на индивидуальном и личностном уровнях, которые в единстве отображают сущность феномена Майдана.

Теоретическая гипотеза предусматривает научно-рефлексивное осмысление феномена Майдана на основе гипотез, выдвинутых свыше ста лет тому назад В. Джемсом [4], и предложенной нами психологической концепции «дело жизни» [14; 15].

Отсюда вытекает следующая авторская концепция. На основе анализа и обобщения большого количества религиозного (духовного) опыта В. Джемс сформулировал гипотезы, в которых допускалось: 1) существование подсознательной психической сферы человека, которая совмещает его (человека) с «потусторонней» (неземной) жизнью; 2) формирование у индивида личных «сверх-религий», которые становятся собственным достоянием в единении с Богом и то, что 3)последующая стадия жизни мира и его судьба должны освободиться от влияния индивидуального религиозного (духовного) переживания, что порождает более широкую космическую перспективу человека, которой будет присуща совсем другая естественная сущность [4].

В наших изысканиях подсознательное, соединяющее человека с его духовной природой, предметно связывается с массивом страданий, который накопился за всю витакультурную (природно-культурную) историю существования украинской нации и ее психосоциального развития в виде т.н. «содеянного»* как на индивидуально-психологическом, так и на социумном, общенациональном уровнях, прежде всего в виде голодоморов, войн, репрессий и т. п. (Понятие «содеянного» нами рассматривается в контексте психологической концепции поступка в его дифференциации на безнравственный и высоконравственный [10; 15]). Именно этот массив, как показывает наша практика в виде уникальной психологической отработки преимущественно путем осмысления и осознания содеянного, является наибольшим духовным потенциалом нации. Это дает основания говорить о протаривани нацией пути к своему «акме» и выполнении ею дела жизни «для себя» как глобальное окультуривание народной души, что созвучно с формированием индивидуальной «сверх-религии». Более широкая космическая перспектива украинства, на наш взгляд, связана с выполнением дела жизни «для Другого» и творением духовного продукта для Мира и Вселенной, что и является основным залогом выживания Человека, Нации и Человечества.

Эмпирия. Нам удалось, насколько это возможно, за короткий срок в форс-мажорных обстоятельствах создать исследовательскую группу, провести глубинное пилотное психологическое исследование феномена Майдана и в итоге получить достаточно объективные результаты. Хотя участников Майдана было множество, принимать участие в исследовании изъявили желании единицы. Даже в тех условиях свободы еще надежно срабатывал страх за собственное откровение, в первую очередь, с самим собой.

На внешнем уровне феномен Майдана априори рассматривался нами как триединое социокультурное образование, интегрировавшее Киевский Майдан (тех, кто находился в Киеве на Площади Независимости), Донецкий Майдан (тех, кто находился в Донецке на центральной площади) и Внешний Майдан (тех, кто активно наблюдал за всеми событиями через СМИ). На внутреннем уровне под феноменом Майдана априори будем понимать актуализированные психосоциальные образования (процессы, состояния, проявления, эффекты и т. п.), которые возникали у людей, особенно активно сориентированных на события Оранжевой революции. Поэтому, главным признаком принадлежности к участникам Майдана были определены количество дней активного непосредственного участия в событиях революции на «майданах» или наблюдения за ними. Характеристика исследовательской выборки представлена в таблице 1.

Таблица 1. Характеристика выборок участников эмпирического исследования феномена Майдана

Для эмпирического исследования анализируемого феномена был использован метод опроса, который осуществлялся с помощью специально созданной анкеты и написания так называемой «личной жизненной истории» (ЛЖИ) пребывания/наблюдения за событиями на «майданах». Анкета содержала 100 пунктов, которые рассматривались как вероятные признаки-характеристики феномена Майдана. Их условно можно дифференцировать на такие группы: «вершинные», «вселенские», «геосоциальные», «геокультурные» «национально-культурные», «социальные», «психологические», «мистические» и «глубинные». Такая градация образована на основе опыта ранее исследуемого нами явления «духовно-природной психотерапии» [13], которое эмпирически оказалось приблизительно одного порядка по уровню глубинно-вершинных проявлений с феноменом Майдана, что подтвердила также блиц-экспертиза нескольких активных участников этих исторических для Украины событий.

Детальное содержание обобщенных групп признаков-характеристик было таким:

Вершинные: высшее проявление гражданского самосознания и личностной надежности (стойкости в экстремальных ситуациях); вера; воля и свобода; всепрощение; действия по закону «закономерной случайности», понимание «языка жизни» (знаков, примет, случайных событий, смысловых связей и тому подобное); духовное общение; духовное самоопределение; духовный стержень и сила отдельного человека; духовный стержень и сила общества; элитность; способность все делать «с душой», а не ради материальной выгоды; пространство воли и свободы; способность не делать того, что противоречит совести и моральным нормам, не выполнять никаких действий, которые противоречат морали, духовности и вере; существование благодаря «высшим» силам; мудрость; откровение; личная свобода; полная активная открытость и доверие; сочетание в своей личности материального и духовного (одухотворение материальной жизни); взлет праведности; самоопределение в своем деле жизни; соборность; исповедальность (полная откровенность); трансформации невозможного в возможное; успешное переживание предельных и запредельных состояний и жизненных ситуаций.

Вселенские: выполнение мирового дела жизни; случайность возникновения явления Майдана; творение духовного продукта ( для «Другого»); неземные (космические) переживания и состояния.

Геосоциальные: отображение мировой культуры; ощущение грандиозной перспективы; определение направления развития общества; вождизм; духовный стержень и сила общества; явление всего христианского мира; общемировое транскультурное явление; следствие и фактор трансформации общества; солидарность; уникальность.

Геокультурные: массовая культурность и гуманность, взаимодействие разных личных, политических, социальных позиций и культур; фокусное отображение мировой культуры; общемировое транскультурное явление; цивилизационный фактор демократического общества.

Национально-культурные: желание приобщиться к творению новой украинской модерной культуры; ситуативное отображение и сосредоточение национальной культуры; ментальность, которая основывается на архетипе «Киевской Руси»; сугубо национальное явление; необычное, возвышенное восприятие национальных символов; этнические проявления в фундаменте национального менталитета; национальное самосознание; согласование украинских этнических культур; творение новых национальных традиций; витакультурная уникальность; цивилизационный фактор общества.

Социальные: агрессия общая и ситуативная (целеустремленная); многовариантность форм существования Майдана; желание приобщиться к действу на Майдане; взаимодействие разных личных, политических, социальных позиций и культур; высшее проявление гражданского самосознания; выполнение дела жизни социума; постижение смысла жизни социума; постоянное динамическое изменение ситуации; диалоговая форма социальной коммуникации; действия по закону «закономерной случайности»; доброта и юмор как средство борьбы с злом; духовное общение; закономерность возникновения; существование благодаря социальной окружающей среде; миссионерство; модель гражданина будущего общества; модель будущего общества; прообраз гражданского общества; следствие и фактор трансформации общества; цивилизационный фактор общества; обучение цивилизованной жизни; новое качество общества; ориентация на молодежь и ее ценности; разнообразие и новизна проявлений Майдана; самоорганизация; соборность; солидарность; направление в будущее.

Психологические: беспомощность; бессилие что-то сделать; отчаяние; страх; высшее проявление гражданского самосознания и личностной надежности (стойкости в экстремальных ситуациях); выполнение своего дела жизни; овладение своим смыслом жизни; ощущение что можешь все; ощущение грандиозной перспективы; духовное самоопределение; эйфория; способность все делать «с душой», а не ради материальной выгоды; пространство воли и свободы; личная свобода; ориентация на личность, индивидуальность; эмоциональный подъем и радость; полная активная открытость и доверие; взлет правды и праведности; самодостаточность; самореализация; самоопределение в своем деле жизни; самоутверждение личности (осуществление собственного выбора в будущей жизни); смелость; трансформация невозможного в возможное; школа выживания.

Мистические ощущения, что можешь все; ведовство; вождизм; понимание «языка жизни» (знаков, примет, случайных событий, смысловых связей и тому подобное); эйфория; магическое влияние; массовая манипуляция; миссионерство; мистические переживания; безудержное приятное желание принадлежать Майдану.

Глубинные: установки, которые основываются на архетипе «Киевской Руси»; духовный стержень и сила отдельного человека, общества; способность не выполнять никаких действий, которые противоречат морали, духовности и вере; идентификация себя с Майданом; необычное, возвышенное восприятие национальных символов; этнические архетипные истоки; безудержное приятное желание принадлежать Майдану; проводы прошлого; понимание «языка жизни» (знаков, примет, случайных событий, смысловых связей и тому подобное); трансформация невозможного в возможное; ужас; сатанизм; успешное переживание предельных и запредельных состояний и жизненных ситуаций.

Оценка каждого пункта анкеты проводилась по такой шкале: 2 балла — характеристика полностью отвечает психологии Майдана; 1 балл — характеристика частично отвечает психологии Майдана; 0 баллов — характеристика совсем не отвечает психологии Майдана. Кроме того, весь период актуального существования анализируемого феномена был условно разделен на такие три однонедельные этапа: І неделя — 21-28 ноября; ІІ неделя — 29 ноября — 5 декабря; ІІІ неделя — 6-12 декабря. Это дало возможность обнаружить динамику изменений характеристик феномена Майдана. Таким образом, каждый обследованный оценивал 300 признаков-характеристик.

Обобщенные результаты исследования и графическое изображение динамики изменения средней интенсивности основных характеристик феномена Майдана на протяжении периода его актуального существования отображены на рисунке 1.

Рис. 1. Динамика изменений средней интенсивности существования феномена Майдана на протяжении 3-х недель

С рис. 1 видно, что наибольшую общую интенсивность на протяжении трех недель по представленным характеристиками имели Киевский и Внешний Майданы в сравнении с Донецким. Общей чертой всех «майданов» являются наивысшие показатели проявления вершинных характеристик. Основные различия были такими: на Киевском Майдане самыми выразительными были национально-культурная, геокультурная, социальная и психологическая составляющие, тогда как на Внешнем Майдане — геосоциальная, социальная и психологическая, а на Донецком — психологическая, социальная и мистическая.

Характерной для каждого из Майданов является динамика изменения интенсивности национально-культурных, мистических, геосоциальных и социальных составляющих массового революционного действа. Безальтернативным лидером национально-культурного утверждения стал Киевский Майдан, которому существенно уступал Донецкий. Зато в проявлении мистических ориентаций, особенно на протяжении последней недели, единоличным лидером был последний, а в Киеве мистификация восприятия реальности была минимальной. В динамике проявления геосоциальных и социальных характеристик лидировал Внешний Майдан. Кроме того, существенное отличие Киевского и Донецкого Майданов заключалось в противоположном развитии динамики изменений их интенсивности. Если в Киеве в пространственном формате максимальное психосоциальное напряжение наблюдалось в первую неделю, а в последнюю было минимальным, тяготея к минорным настроениям, то в центре Донецка, напротив, сначала интенсивность революционных событий была минимальной, а на этапе их завершения значительно превышала напряжение Киевского Майдана. Поэтому донецкие патриоты пошли в жизнь с мажорным настроением.

Методика ЛЖИ пребывания на Майданах была направлена на исследование глубинных психодуховных процессов и состояний в период Оранжевой революции. Участникам исследования предлагалось максимально правдиво, в виде откровения, день ото дня охарактеризовать общие внешние события и впечатления и внутренние глубинные процессы, состояния, переживания. Согласно с требованиями инструкции описание следовало вести свободно, непринужденно, правдиво, фиксируя лишь то, что идет из глубины собственного Я. В результате анализа эмпирического материала получена полная психологическая картина динамики существования феномена Майдана, подставленная в таблице 2.

Таблица 2. Сущностная психологическая характеристика динамики существования феномена Майдана по результатам ЛЖИ

Рассмотрим качественную характеристику феномена Майдана по материалам таблицы 2. В первую неделю на Киевском Майдане происходила внутренняя борьба двух противоположных психологических состояний — негативного и позитивного. Они были закономерно порождены двумя группами противоположных чувств — большой несправедливостью, возникшей как реакция на действия власти, которую олицетворял ее кандидат в Президенты и верой в победу демократии, которая центрировалась на собственном желании избрать истинно народного Президента. В итоге такого пограничного внутреннего конфликта, как на общенациональном, так и на индивидуальном уровнях, народу удалось актуализировать свое психодуховное состояние на принципах веры в победу. Отсюда, собственно, появилось непреодолимое желание ехать в Киев, чтоб защищать молодую украинскую демократию, что затем привело к формированию вершинного духа Майдана, благодаря которому удалось абсолютно четко контролировать огромные массы людей, исповедовавших лишь внутренние возвышенные состояния, независимо от деструктивного внешнего влияния, которое не имело особого эффекта. Поэтому, словно в один миг, утверждалось предчувствие того, что «что-то не так», и в то же время возникало безудержное желание все исправить конкретными действиями. Всяческие агрессивные проявления лишь еще больше сплачивали людей и принуждали действовать еще решительнее и вместе с тем благоразумнее. Абсолютно четко выполнялась установка относительно ненасильственного и миролюбивого характера всех деяний. Решающую роль в создании исключительной духовной атмосферы Майдана сыграли киевляне.

На Донецком Майдане в первую неделю также наблюдалась внутренняя борьба и психологический конфликт негативного и позитивного состояний, но с другими, почти противоположными, акцентами. Достижение вершинного духовного состояния здесь происходило по большей части путем внутренней фильтрации людьми негативных переживаний по поводу действий Киевского Майдана и вообще «оранжевых». Это порождало разные чувства — обиды, страха, обеспокоенности, разрушения надежд, разочарования. В это время Внешний Майдан имел признаки обоих вышеназванных, но с некоторым преимуществом Киевского.

Таким образом, на протяжении первой недели наивысший уровень духовного состояния наблюдался на Киевском Майдане, что больше всего олицетворялось киевлянами. Причем это состояние имело больше геосоциальный, национально-культурный, чем индивидуально-психологический характер. В это время столичный Майдан представлял собой уникальное единое целое и был актуализированной «душой нации», пробуженной глобальным поступком народа.

Уже в конце первой и на протяжении второй недели центр пограничных переживаний и состояний начинает перемещаться из общего психосоциального формата в индивидуально-личностный. Как следствие, персонифицируется психологический механизм поступка, а Майданы начинают сближаться по интенсивности базовых характеристик. В частности, на Киевском, возникает окончательная уверенность в победе, формируется чувство необратимости желаемых событий, эмоциональные всплески возникают реже и становятся более локальными, несколько позже локализовано возникают расслабленность и меланхолия. Пребывание на Майдане теряет эффект глобального деяния, начинает приобретать характер обычной «работы», когда уже адекватнее воспринимаются и анализируются влияния внешних факторов. В Донецке еще больше растет общая негативная атмосфера, преобладает ощущение враждебности к ситуации, которая сложилась, а также персонифицируются обиды, злословия и обескураженность, которые напоминают коллективную «душевную драму». Внешний Майдан переживает как духовный всплеск победы, успеха, так и обиду, пренебрежение, моральную усталость и потерю надежды на новую жизнь. Признается тот факт, что настоящая революция состоялась в сердцах и душах людей.

В последнюю неделю полностью исчезает внешнее проявление вершинного эффекта Майдана, что свидетельствует о появлении обыденности. Заметное изменение касается значительного увеличения внутреннего предела психологической и социальной свободы людей. При этом из разных Майданов каждый участник вынес что-то свое — как общее, так и уникальное: из Киевского — низкую действенную интенсивность, расслабленность, раскованность и свободу помыслов; из Донецкого — высокую экспрессивность, негативные переживания и разочарования; из Внешнего — взволнованность, амбивалентность чувств, «радость со слезами на глазах».

Эмпирическое исследование феномена Майдана показало, что по полученным результатам это глобальное действо следует рассматривать по крайней мере из двух позиций — внешней социальной и внутренней, собственно психологической. В интерпретационном контексте первой все анализируемые Майданы образовывали единый эпицентр украинской нации в виде Национальной Души, хотя и развивались по собственным тенденциям, предопределенным ее этнокультурными, социально-политическими и ментальными особенностями. В итоге ковитального (природно-культурного) деяния и состоялся взрыв духовного потенциала нации, которая ощутила самоуважение, что и заставило мировое сообщество обратить внимание на Украину и украинцев. По своему феноменальному наполнению все отмеченные составляющие оказались достаточно похожими, не взирая на их территориальное разграничение.

Если говорить о более глубинном содержании феномена Майдана, то его уместно четко разделить на такие три разные по своей сути составляющие: а) «истинный Майдан», б) «пост-майданный эффект» и в) «пост-майданный синдром». Истинный Майдан существовал лишь в первые дни, не больше недели, и базировался на «высших» общечеловеческих ценностях — национальных (в первую очередь соборности), моральных, культурных, духовных. По всем признакам это был глобальный поступок-подвиг украинского народа, который привел к проявлению сути Души украинской нации. Такой Майдан надежно отпечатался в сознании и психологии у сравнительно немногих его участников, однако кардинально изменил их взгляды на жизнь и самих себя. Например, так обобщил впечатления о событиях на Киевском Майдане в своих откровениях один из его активных участников, студент-историк: «...я стал свидетелем того, о чем писал Григорий Сковорода — «Украина спит глубоким сном, но я верю, что она когда-то проснется». И вот этот день наступил, и я принимал в этом участие, я стал частицей революции — мирной революции украинского народа, которая инфицировала меня на всю жизнь и вынудила в корне изменить взгляд на Украину».

«Вершинный» эмоциональный эффект у большинства людей после первой недели начал интенсивно спадать, трансформироваться в индивидуальный мир Я каждого в виде «пост-майданного эффекта». Потом, вместе с появлением «халявных» майданников (всяческих желающих что-то получить ради собственной выгоды ), возник «пост-майданный синдром» и заработали манипулятивные политтехнологии (до этого они просто не могли выдержать конкуренцию с очень мощным «вершинным» влиянием), пребывание на Майдане начало восприниматься как своеобразная «работа». В последующем революционном бытии основным признаком этого синдрома стало «отречение» от истинного Майдана, которое ярко отобразилось в событиях, связанных с отставкой правительственной «команды Майдана» во главе с Премьер-министром Юлией Тимошенко и еще больше углубилось после Парламентских выборов 2006 уже в виде «предательства» его идей. В настоящее время жизнь в стране в общем вернулась «на круги своя». Но все же, в сознании сравнительно небольшой группы «истинных майданникив» остался бурлить дух Майдана, который обнадеживает на лучшую перспективу Украины.

Из глубинно-психологических позиций понятно, что феномен Майдана включает в себя истинный Майдан, пост-майданний эффект и пост-майданний синдром. Истинный Майдан в своей сущности интегрирует признаки поступка-подвига украинского народа, а потому может рассматриваться как психологический механизм выполнения дела жизни нации. Пост-майданный эффект также имеет признаки поступков, которые, однако, осуществлялись на индивидуальном уровне и представляют собой психологический механизм реализации дела жизни каждого участника. Пост-майданный синдром по своим отдельным признакам характеризует обычное дело человека, которое осуществляется ради удовлетворения собственных потребностей существования и самообслуживания и уже не имеет отношения к выполнению дела жизни.

Основным результатом явления Революционного Майдана стало то, что украинцам, по-видимому, в первый раз в своей национальной истории, удалось выдержать фатальный экзамен на цивилизованность, культурность и ненасилие во время Оранжевого бунта, то есть сохранить приоритет высших человеческих ценностей и соборности, не скатиться к междоусобной вражде и кровопролитию, хотя к этому активно подталкивала ситуация, которая принуждала балансировать на грани. В этом состоит суть Поступка-подвига украинского народа, который оживил свою Национальную Душу.

Эмпирический итог нашего исследования феномена Майдана сводится к выделению в нем основных признаков механизма поступка, которые детально обоснованы в философско-психологической школе В.А. Роменца [8; 10] и нуждаются в отдельных объяснениях.

Теория. С позиций отстаиваемой нами психологической концепции «дело жизни» теоретически проанализируем феномен Майдана на основе трехуровневой взаимодополняющей градации содержания нововведенных категорий «дело» и «дело жизни», где выделяются «творческое дело», «дело переживания» и «неделание», а также «смысл» и «смысл жизни», которые рефлексируются в трех разноуровневых плоскостях, — психологической, жизненной и духовной [14; 15].

В психологической плоскости анализа имеет место простая реализация обретенного смысла в виде определенного творческого дела, которое в основном связано с наиболее эффективной профессиональной деятельностью. Здесь находит свое место пост-майданный синдром, который можно рассматривать как обычное деловое (или деятельностное) отношение к миру, предопределенное собственными потребностями физического существования и самообслуживания человека. Здесь актуальным является внешнее влияние, в т.ч. и в виде различных психологических и политических технологий. Этот синдром оказался наиболее распространенным и реально наполнил содержание нашего сознания в настоящем.

В жизненной плоскости главными являются действия общественного субъекта, направленные на выживание, то есть на существование как материально-духовной субстанции. Здесь первичность принадлежит предметной деятельности, которая делает возможным как обычное дело, поддерживающее, независимо от его осмысления, физиологические функции и обеспечивающее добывание «хлеба насущного», а также развитие собственной души, ибо «не хлебом единственным живет человек». Это — сфера существования дела переживания, являющегося своеобразной общей характеристикой полезной массы прожитой жизни, сориентированной на обеспечение праксиса (работы) собственной души. В этом контексте пост-майданный эффект — это особенное деяние-творение и накопление духовного продукта ради собственного развития и выполнения дела жизни «для себя», в первую очередь путем совершенствования своей души. Этот эффект остался актуальным в сознании сравнительно небольшого количества людей, которых можно назвать «истинными майданниками».

В духовной плоскости, существующей как независимая самоорганизующаяся инстанция, своим присутствием вытесняющая две предыдущих, происходит реализация смысла и выполнение дела жизни в большей части благодаря неделанию, которое обеспечивает отстранение от «дела» и приобщения к «делу жизни» как интенциональное творение духовного продукта «для Другого». Именно в этом смысле находит свое место истинный Майдан в своей вершинной феноменальности, когда поступковый механизм коллективного деяния проявился в виде неприменения насилия, а следовательно, создался критический рубежный уровень внутреннего психологического напряжения нации. Таким образом, состоялся качественный скачок и, при полном отсутствии насилия, создались условия для трансформации негативных переживаний в позитивное духовное состояние — «ожила» и «заработала» Национальная Душа. Именно такое неделание и было тем поступком-подвигом народа, обеспечившим восхождение (проявление) духовного ядра украинской нации. В итоге происходило историческое выполнение украинством своего дела жизни и одновременно творение национального духовного продукта «для Другого». В этом, собственно, и заключается духовное содержание феномена Майдана. Этот истинный Майдан как рубежное проявление наилучших моральных, духовных качеств нации, просуществовал не дольше первой недели. Его можно также интерпретировать как глобальный духовный продукт, созданный для Мира и Вселенной.

Вместе с тем, если феномен Майдана можно считать психологическим механизмом начала процесса духовного возрождения нации, то логично выдвинуть теоретические гипотезы относительно его протекания, которое вероятнее всего может происходить на индивидуально-психологическом, межличностном (групповом), общенациональном и глобальном уровнях. Эти гипотезы перекликаются с ранее упоминавшимися, выдвинутыми Джемсом и центрируются нами на выполнении дела жизни.

Нулевая гипотеза является основанием для двух других. Она касается создания духовной базы и связана в нашей концепции с психологической практикой, которая организуется как детальный анализ содеянного. Ее суть заключается в том, что потенциальной духовной основой, как на индивидуальном уровне, так и на общенациональном, является массив страданий, который был накоплен каждым индивидом и нацией в целом на протяжении всей жизненной истории существования. Есть все основания предположить, что все необходимое для духовного возрождения Украины уже когда-то было сделано и теперь основным заданием является его осмысление, осознание и реализация. Если предыдущую жизненную историю украинской нации по своей форме можно считать действенной, то последующая жизнь в своем формопостроении должна стать смысловой. Когда в совокупности содеянное будет осмыслено — это будет означать завершение дела одухотворения.

Объектом в исследовании этой гипотезы должны быть деяния, которые привели к возникновению невротического следа в жизни человека в виде страданий, составляющих эмоционально-психологическую суть содеянного. Они наконец субъективизируются и опредмечиваются, стают реальным достоянием жизненного опыта граждан и нации в целом. Тогда предметом стают смыслы, соответственно заложенные в этих деяниях.

Первая гипотеза объясняет базовую форму выполнения дела жизни «для себя», то есть характеризует развитие собственной души до желаемого уровня ее взрослости, ориентиром которого является состояние «акме» как вершина психологического развития и здоровья.

Объектом здесь избирается индивидуальная душа человека, которая постоянно работает (праксирует), — совершенствуется, растет, развивается и достигает наивысшей взрослости, способной к продуцированию духовного в его разных формах и маркерах. Такой объект не может быть овеществлен полностью или окончательно, и потому остается вещью в себе. И все же предметный вес в этой ситуации приобретают смыслы наивысших достижений, которые способны развивать и совершенствовать душу.

Субъектом в этой гипотезе является наработанный на протяжении психологического анализа содеянного полезный жизненный опыт, но сориентированный уже не на осознание и осмысление невротических переживаний, а на творение-реализацию личности вплоть до «акме» ради совершенствования души. Так на индивидуальном уровне появляется духовный человек, способный приумножать духовное достояние, а на глобальном — утверждается нация, способная выступать полноценным субъектом международных отношений, обогащая духовный потенциал современного мира. В этом формате феномен украинского Майдана — первый шаг именно такого жизненного хронотопа нации.

Вторая гипотеза касается взаимоотношений духовной личности и духовной нации с Универсумом, предметом которых является духовный продукт «для Другого», а объектом — Мир и Вселенная. Истинный Майдан как ситуативное наличие наилучших моральных, духовных качеств нации является проявлением такого глобального продукта. И если впоследствии выяснится, что его окажется достаточно, то можно ожидать последующего конструктивного развития украинской нации в направлении одухотворения, но уже не на национальном, а геокультурном уровне, например, в форме явления «взросления» и «дрейфа» Майдана.

В этом контексте изложим еще одну гипотезу, которую следует рассматривать отдельно. Она была получена чисто эмпирически в процессе практики проведения тренингов и исследования явления «духовно-природной психотерапии» в виде эффекта «взросления» тренинговой группы от «детского» до «взрослого» уровня и одновременного ее «дрейфа», который происходил в виде спонтанного перемещения места психологической работы по различным культурно и духовно обусловленным местам Украины, определявшихся и рефлексирующихся на интуитивном, чувственном уровне [13]. Проводя параллели между явлениями «духовно-природной психотерапии» и «Майдана», можно предположить, что Украинский Майдан также будет подвержен последующему взрослению и дрейфу, поскольку является началом глобального процесса одухотворения. Зафиксированный нами феномен Майдана можно по всем признакам, отмеченным в процессе исследования «духовно-природной психотерапии», считать «детским». Как и каким образом будет (если будет?) происходить его последующее взросление и дрейф, точно сказать невозможно. То ли это останется локальным, чисто национальным украинским явлением, то ли это будет происходить в региональных рамках бывшего СССР или объединенной Европы, то ли это будет общемировое явление одухотворения и выполнения дела жизни Земной Цивилизацией. Во всяком случае, в таком контексте интерес к явлению «Украинского Майдана», объективно зафиксированный практически во всем мире, еще более возрастает.

Выводы:

1. В психологической концепции «дело жизни» смысл и собственно его дело связаны между собой поступком [15]. Это подтверждает выше обнаруженный эмпирический факт: глубинная суть психологического феномена Майдана заключается в том, что по своему механизму функционального действия это был поступок-подвиг украинской нации в целом и отдельной группы ее лучших представителей („майданников»), а по форме проявления — выполнением дела жизни этими представителями, причем, как на индивидуальном так и на этнонациональном уровнях. Поэтому, возникает возможность определить и отрефлексировать культурный смисл жизнедеятельности украинской нации вокруг качественно обновленной Майданом национальной идеи, которая в предложенном концептуально-эмпирическом обогащении может по-новому интерпретирваться в контексте психологической модели „дело жизни».

2. Выполнение национальной идеей своей деложизненной функции может реализовываться поэтапно: на первом этапе должно отрабатываться все содеянное нацией и ее лучшими представителями для творения духовных основ дела жизни и формирования критической массы духовных личностей (в т. ч. профессионалов), которая создаст необратимый толчок для одухотворения украинского социума; на втором — широкое розвитие получает жизненный хронотоп одухотворения всего украинства в направлении выполнения дела жизни «для себя»; на третьем — будут созданы условия и духовно-психологические механизмы розвития украинской нации для одухотворения мирового сообщества и выполнения дела жизни „для Другого» — Мира в целом.

В этом контексте справедливо предположить, что до тех пор, пока дух и идеи Майдана не обретут достойное место в политике и самой основе бытия украинского народа, нездоровые кризисные проявления пост-майданного синдрома будут продолжаться.