Статьи по психологии

ВИРТУАЛЬНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ КАК МАССОВАЯ ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ

Любые технологические новшества так или иначе радикально меняют психологию людей. Пример таких новаций – развитие компьютерных и сетевых технологий, сопровождающееся глубоким изменением общественного уклада. Глобальная телекоммуникационная система Интернет - один из таких преобразующих факторов. Но чем же тогда отличаются от повседневных те контакты, которые возникают между пользователями во время их долгого пребывания в сети или работы с компьютером? Только ли тем, что такое общение опосредовано электронным оборудованием?

ЛЕКСИКОН СОВРЕМЕННОСТИ

Раздел психологической науки, в рамках которой исследователи пытаются найти ответы на эти вопросы, имеет различные названия. Наибольшее распространение получил термин «киберпсихология». В данном случае показателен сам факт обращения к сложносоставному неологизму. Известно, что психоанализ чрезвычайно чувствителен к тонкостям речи. Краткий обзор сетевой лексики, сделанный при помощи таких поисковиков, как Yandex, Rambler или Aport, поможет нам обнаружить для себя немало интересного.

Выяснится, что существует обширный круг терминов с приставкой «кибер», означающей опосредованность компьютерной техникой человеческой деятельности. В их числе - «киберпространство (пространство всемирной «паутины»), «киберкоммерция» (деловая активность в Интернете), «киберкультура» (литература и художественное творчество в сети), «киберспорт» (сетевые соревнования по ролевым компьютерным играм), «киберпреступность» (незаконные действия с использованием телекоммуникационных технологий), и даже «киберпорнография» (фильмы, фотографии и тексты сексуального характера, распространяемые в сети).

Но не только приставка «кибер» призвана подчеркнуть новаторский характер такого рода занятий. К примеру, можно проследить метаморфозы понятия «журналистика» применительно ко всемирной «паутине». Так, обратившись к поисковым системам, мы обнаружим искомое слово в сочетаниях с приставками «Интернет», «online», «WEB», а также в паре с прилагательным «сетевая». Нам также станет известно о существовании Interactive Media Writes Association («Ассоциации писателей интерактивных масс-медиа»). В изобилии найдутся и такие термины как, «Net-культура», «медиа-арт», «сетература», «сетевая словесность», «интерактивное телевидение», «электронный бизнес», «WEB-проект», «виртуальная личность» (ряд можно продолжать почти до бесконечности).

ОБЛИК ГРЯДУЩЕГО: АНТИУТОПИЯ ИЛИ ТЕХНОГЕННАЯ КАТАСТРОФА?

Само существование такого разноообразного лексического модернизма заставляет вспомнить известный роман Д.Оруэлла «1984». В описываемом им обществе был распространен «новояз» - язык новейшего времени, насыщенный вновь сочиненными словами (неологизмами). Помимо лексикона служащие министерства правды также переписывали историю собственного государства, подгоняя ее под очередную идеологическую схему.

Подобным способом создатели оруэлловской антиутопии добивались максимального разрыва массового сознания с реальным миром, слишком человеческим и потому противоречащим утопическому образу грядущего. Использование «новояза» фактически превратилось в своеобразную технологию «промывания мозгов». Из газет и книг, находящихся в архиве, исчезали упоминания об известных политических деятелях, общественных организациях, исторических событиях и даже целых регионов. Вчерашние герои с легкостью превращались в изгоев, а страны, с которыми прежде велась война, объявлялись союзниками.

Немало примеров манипуляций с языком мы можем найти и в истории рекламного дела, получившего максимальное развитие в XX веке. Конечно, проводя параллель с нынешней ситуацией, было бы заманчиво в духе модных нынче конспирологических изысканий заявить о существовании некого глобального сетевого проекта, использующего столь тонкие информационные технологии в своих корыстных интересах. Но думается все же, что это вовсе не так. Более того, создается прямо противоположное впечатление о том, что процесс глобальной смены речевых штампов стихиен и всячески поддерживается наиболее маргинальной частью пользователей всемирной «паутины».

Эти новшества отражают вполне специфические тренды, вплотную затрагивающие нашу новоевропейскую культуру. Имя этого процесса – виртуализация человеческой психики. Иначе говоря, языковая среда, а следовательно, и традиционный образ мышления Homo Sapiens разрушается в результате наступления компьютерных технологий. Остается лишь догадываться о том, насколько катастрофическими будут для человечества последствия таких преобразований.

МЕТАФОРЫ ВИРТУАЛЬНОГО СОЗНАНИЯ

Подобной техногенной модификацией затронуто не только массовое, но и индивидуальное сознание большинства жителей планеты, по крайней мере, проживающих в развитых странах. Это означает, что психологическое чувство реальности, присущее каждому и позволяющее отличать настоящее от воображаемого, постепенно размывается и притупляется. Иными словами, реалистическое восприятие окружающей действительности незаметно подменяется иллюзорным. Метафора вытесняет реальность. И способствует этому широкое распространение компьютерных технологий, в том числе мультимедийных.

И совсем неважно то, каким будет ли такой образ - воодушевляющим или, наоборот, устрашающим. Настораживает другое. Дело в том, что наше сознание становится более открытым для всеобщих фантазий, наполненных мифологическим содержанием. Это могут быть иррациональные страхи или столь же малообъяснимые несбыточные надежды. Например, страх перед техногенной катастрофой, необратимым загрязнением окружающей среды или уверенность в том, что фирма, организовавшая финансовую пирамиду, выплатит все обещанные дивиденды. И вовсе не обязательно, что такие переживания будут иметь техническую обусловленность. Однако именно виртуализация человеческого сознания выступит в данном случае в роли универсального катализатора.

Справедливости ради следует заметить, что начался этот процесс с начала прошлого века, когда получили распространение такие технические новинки, как фотография, кинематограф, телефонная связь и радиовещание. Затем цивилизованная часть человечества получила телевидение. Ну, а потом к перечисленным заменителям непосредственного человеческого общения присоединились мультимедийные технологии.

Произошло то, что, со всей очевидностью, должно было произойти. Коммуникативная двухсторонняя схема «человек-человек» постепенно стала замещаться односторонней конфигурацией, в которой нашему современнику в зависимости от особенностей текущего момента отведена роль оратора или слушателя. Подчеркну, что при этом речь пользователя звучит исключительно в его воображении.

Особенно интенсивно процесс виртуализации сознания протекает у активных игроков в компьютерные игры. Уход от реальности с ее трудностями называют в числе основных эффектов, возникающих в результате длительного общения пользователя с любимой игровой программой. Ученые делают публичные заявления о появлении зависимости от компьютерных игр. По некоторым оценкам число «зависимых» достигает 10-14% от общего количества пользователей, положительно относящихся к подобному времяпрепровождению.

Исследования показывают, что в отдельных случаях продолжительность единичного сеанса игры превышает 14 часов. Возможно, обусловлено это тем, что, по мнению В.Гудимого, «игровая реальность изменяет состояние сознания человека, делая его отличным от повседневного». К признакам, свидетельствующим об этом, относится неподвижная поза игрока, направленный в одну точку взгляд, повышенная сосредоточенность на событиях, развертывающихся на мониторе, отрешенность от окружающей действительности.

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ ИНТЕРНЕТА

Впрочем, не только компьютерные игры приводят к виртуализации сознания. Для того, чтобы убедиться в этом, достаточно познакомиться с результатами психологических исследований, в ходе которых опрашивались пользователи Интернета. Выясняется, что для контактов в киберпространстве характерны некоторые особенности.

Среди них – анонимность пользователя (может представиться кем угодно и даже сменить пол), выхолощенность получаемых впечатлений (чувственный поток ограничен иллюстративным, текстовым и музыкальным контентом), нереалистичность восприятия (определяющими для личности являются фантазии), необычное поведение, которое проявляется лишь в условиях нахождения в сети (склонность к словесной агрессии или излишней эротичности, проявляемое в чате или форуме).
Анонимность участника сетевых интеракций приводит к тому, что все его скрытые психологические комплексы раскрываются и являются окружающим во всей своей первозданной красе. А это, как известно, лишь многократно усиливает власть иррационального над психикой.

Думаю, понятен и тот эффект, которым сопровождается выхолощенность впечатлений. О каком раскрытии внутреннего мира и взаимном доверии может идти речь, например, при межличностных контактах в чате, которые осуществляются исключительно при помощи текста и набора примитивных картинок? Каким способом партнеры смогут обменяться бессловесной информацией друг о друге, передаваемой в реальном мире жестами, речевыми интонациями, выражением лиц? А ведь достаточно часто неосознаваемое взаимное недоверие становится причиной затяжного истощающего стресса.

Нереалистичность восприятия есть в данном случае не только прямое следствие ограниченности личностной информации, относящейся к собеседнику, но и результат перегруженности Web-страниц специфическими визуальными материалами. Чувственно яркий образ внекомпьютерной действительности замещается ее графическим аналогом, который к тому же был деформирован по причине модернистских воззрений его творца. Это качество, собственно, и становится базовой составляющей психики, которая была подвергнута массивному воздействию со стороны виртуального пространства.

Необычное поведение в таком контексте нужно рассматривать лишь в качестве вторичного поведенческого симптома, непосредственно вытекающего из трех предыдущих характеристик. Этот признак указывает на изоляцию, в которой оказался пользователь во время долгих странствий по просторам всемирной телекоммуникационной сети.

ПОГРУЖАЕТСЯ ЛИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО В МАССОВЫЕ ГАЛЛЮЦИНАЦИИ?

Создается впечатление, что виртуализация сознания – это защитная реакция, направленная против перенаселенности планеты. Возможно, подобным способом природа пытается снизить уровень активности Homo Sapients, потерявшего всякое чувство меры по отношению к своим действиям, направленным на технологическое порабощение окружающей среды.

Во всех случаях, которые можно назвать виртуализацией сознания, объектом атаки со стороны «потусторонних» зон бытия становится функция мозга, которая называется «тестирования реальности» (reality testing). В «Критическом словаре психоанализа», автором которого является Ч.Райкрофт, это словосочетание определено как «способность различать психические образы и внешние объекты, фантазию и внешнюю реальность, способность корректировать субъективные впечатления путем сопоставления с внешними фактами».

При нарушении правильного функционирования этого психического механизма возникает состояние психоза. Субъект погружается в галлюцинаторную действительность. Стираются границы между горячечным «сном» и явью. Нарушается критическое отношение к самому себе и своим поступкам. Поведение утрачивает свою рациональность и целенаправленность.

Как мы видим, виртуализация сознания порождается длительным взаимодействием человека с компьютерной техникой и телекоммуникационными сетями. В свою очередь психологическое размывание чувства реальности приводит к тому, что человек все больше зависит от устройств, призванных компенсировать его природное несовершенство. Соответственно увеличивается и время, отдаваемое таким занятиям. Круг замкнулся. Человечество постепенно сползает в галлюцинаторную действительность. И чем совершеннее становятся технологии ее конструирования, тем интенсивнее протекают процессы разрушения коллективного мировосприятия.

Но если все население Земли постепенно погружается в некую техногенную галлюцинацию, не означает ли это, что нормой для человеческого разума становится состояние психотического кризиса? И не приведет ли в конечном счете этот массовый психоз к эволюционному краху всего человечества как биологического вида?

Едва ли в обозримом будущем будет найдено приемлемое решение этой проблемы. Однако следует помнить, что такие преобразования необратимы, поскольку именно они лежат в основе человеческой эволюции, во многом зависящей от изменения условий, определяющих нашу повседневную деятельность.