Статьи по психологии

Основы глубинно-психологической символики (1/2)

Ханскарл Лёйнер Журнал практического психолога, №3, 1996г. с.102-110

'ХАСКАРЛ ЛЁЙЕР (21.01.1919-22.06.1996) - проф., д-p. мед., долгие годы руководил отделением психотерапии и психосоматики в психиатрической клинике Геттингенского университета. Научные интересы концентрируются на развитии интенсивных и технически несложных методов психотерапии, а также на психолитической терапии (использование галлюциногенов для глубинко-психологически ориентированной терапии) и на Кататимном переживании образов (технике"сновидений наяву', особенно хорошо приспособленной для "короткой психотерапии").

"Мы понимаем, что человек во все времена жил и живет в мире символов. И именно символы стали для него той действительностью, которая определяет его существование. Мы понимаем также, что эта жизнь в символах принадлежит к ocновополагающим структурам человека. И поэтому мы бы хотели понять особенности этих символов, собрать их во всем многообразии, обозреть и классифицировать... Раскрытие возможного содержания символов означает открытие того пространстяа, в котором человек может стать самим собой, своей сущностью, субстанцией. Без символов он как бы вмерзает своей убогой душой, превращаясь в ничто, тщетно мчясь и мучаясь со своим голым рассудком в суете опустевшего мира". Карл Ясперс

Понятие "символ" включает в себя множество значений: это и "аллегория", и "знак", и "опознавательная примета". Документы свидетельствуют, что в немецком языке это слово появилось, начиная с XVI века, куда оно пришло из латинского языка ("symbolum"), который, в свою очередь, заим- ствовал его из древнегреческого языка ("symbolon").

Само же греческое слово происходит от "symballein", что означает "соединение, сведение". Изначально оно обозначало оговоренный между родственниками или друзьями условный опознавательный знак, состоящий из отдельных разломанных кусков какого-то предмета (например, кольца), которые при "соединении, сведении" вместе образуют целое и таким образом доказывают связь их владельцев.

Понятие символа, таким образом, изначально много шире, чем нам известно на основании глубинной психологии. В словаре это понятие определяется сегодня как "имеющий определенный смысл образ, (обладающий некоторой силой) имеющий определенной значение знак для обозначения определенного (сверхчувственного) понятия". Понятие "символ" издавна играло важную роль в христианском вероучении, в частности, в обряде крещения (например, в учении Св. Августина). Символ - это также сокращенное обозначение, знак для математических операций. Он может означать некоторые физические величины, а также быть средством изображения и выражения на языке образов, например, средством общения некоторой группы, сообщества. Здесь можно вспомнить символику национальных флагов. Понимание символа как символизации психических конфликтов л сновидении впервые встречается в психоанализе З.Фрейда.

Таким образом, глубинно-психологический символ занимает особое положение в теории символизма. Он всегда связан с символикой сноввдения. Кататимное переживание образов (КПО)' можно в этом отношении уподобить сновидению, иными словами, то, что справедливо в связи с символами ночных сновидений, может быть таким же образом применено и к КПО. Проблематика, заключенная в глубинно-психологическом символе и его понятийном осмыслении, станет, быть может, более яркой, если учесть, что З.Фрейд избегал разработки понятия символа в психоанализе и никогда не давал его определение. Как известно, он ни разу не опубликовал подробное систематическое изложение своего понимания символа. Он хорошо понимал возможмые сложности: "Нам пришлось бы... значительно превысить задачу толкования сновидений", - пишет она 1914 г.,- "если бы мы хотели справиться со значением символа и обсудить бесчисленные, в большинстве своем еще нерешенные проблемы, которые связаны с понятием символа". Интерес для глубинно-психологической концепции представляет определение смысла О.Ранка и Х.3акса.

"Символ - это последнее, благодаря своей особой пригодности для прикрытия бессознательного и благодаря своему приспособлению (компромиссному образованию) к новым содержаниям сознания, предпочтительно используемое повсюду средство выражения вытесненного. Мы пониманем под этим особый способ непрямого изложения, который отличается благодаря определенным характерным моментам от близких к нему других способов непрямого изложения - притч, метафор, намеков и других форм образного изложения мысли по типу ребуса (=образной загадки). Символ представляет собой в определенной степени некоторое идеальное сочетание всех этих средств выражения. Это замещающее наглядное средство выражения чего-то скрытого, с чем y него есть какие-то общие очевидные признаки и с чем его объединяют какие-то общие внутренние ассоциативные связи. Символ по своей сути имеет много значений, ведь, как известно, он возникает в результате некоторого рода сгущения, соединения отдельных характерных элементов. Символ стремится перевести абстрактную понятийную категорию в наглядную. Это сближает его с примитивным мышлением. Благодаря такой близости символики к примитивному мышлению символообразование в значительной мере относится к области бессознательного, но как компромиссное образование ни в коей мере не лишено сознательных детерминант, которые в различном соотношении значительно определяют образование и понимание символа" (Подробнее с методом Кататимном переживания образов или символодрамой можно познахомиться в книге Х.Лёйнера "Кататимное переживание образов" М., "Эйдос" 1996.).
Принципиальное отличие психоаналитического понимания символа по сравнению с общепсихологическим и общефилософским подходом выделяет E.F.Sharpe:
"В психоаналитической теории символ используется как член уравнения в бессознательном, в котором он пребывает. Подобие в общем смысле этого слова предполагает, что нечто похоже или равно другому. Метафора - это отождествление, сопоставление двух известных величин. И чтобы все-таки понять подлинную символику бессознательного, нужно найти вытесненные эквиваленты". Это согласуется с мнением Э.Джонса, давшего такое определение "Только то, что вытеснено, представляется символически. Только то, что вытеснено, нуждается в символическом представлении. Этот принцип считается краеугольным камнем психоаналитической теории символики". Решающее значение, с точки зрения психоанализа, имеет, таким образом, то обстоятельство, что сам человек не знает, что он имеет дело с "символом". Символ, по З.Фрейду, "мотивирован динамически". Импульс исходит из бессознательного.
В этой статье я разбираю понятие символа именно в глубинно- психологическом аспекте. В другой своей работе я более широко подхожу к психологии символа . Мне хотелось бы далее остановиться на двух теориях психоанализа относительно возникновения символики.

Первая теория была, видимо, наиболее близка З.Фрейду. Он придерживался ее до последнего времени. Он рассматривал символику сновидений как филогенетическое (архаическое) наследие. Если символика, таким образом, является "врожденной", то нельзя ничего узнать о ее "возникновении" В первом издании книги о толковании сновидений З.Фрейд пишет:"...и везде, где невроз использует такой покров, он идет по пути, которым когда-то на древних этапах развития культуры шло все человечество и oт существования которого под небольшими завалами еще сегодня ocтались свидетельства в оборотах речи суевериях и обычаях" .
Мы знаем, что К.Г.Юнг подхватил это впервые высказаное в 1900г. мнение З.Фрейда, чтобы полностью обратиться к коллективной символике.

В одной из своих последних работ (1937 г.) З.Фрейд отмечает, что универсальность символики языка привычна как само собой разумеющееся уже детям . "Мы не можем проследить, как они этому научились, и во многих случаях должны признать, что научиться этому невозможно. Речь идет об изначальном знании, которое взрослый позднее забыл. Он, правда, использует те же самые символы в своих сновидениях, но он их не понимает, если аналитик ему их не растолкует, но и тогда он неохотно верит в такой перевод... Исследования скорее всего покажут, что она (символика) распространена повсеместно, y всех народов одна и та же. Здесь мы, таким образом, имеем дело с явным случаем архаического наследия со времен развития языка". ... "Ведь, как мы узнали, ту же символику используют мифы и сказки. Песни, пословицы и поговорки также следуют общим правилам использования языка и поэтической фантазии. Область символики необычайно велика, символика сновидении - это лишь малая часть от этого. Даже не имеет смысла браться за всю проблему, исходя только из особенности сновидений".

Второй теоретический подход, разбирающий символику в онтогенетическом аспекте, ставит вопрос о роли символики в индивидуальной развитии. Психоанализ исходит из фундаментального предположения, что объекты внешнего мира (к которым устанавливается отношение любви) становятся реальными и приемлемыми для ребенка лишь посредством "либидизации". Ш.Ференци пытается объяснить это так: "Дети заботятся вначале, пока жизненная необходимость не заставит их приспосабливаться и тем самым постигать действительную реальность, только об удовлетворении своих инстинктов, т. е. о тех участках тела, где происходит такое удовлетворение (эрогенные зоны). ... Что же удивительного, если их внимание в первую очередь привлекают такие вещи и процессы, которые благодаря даже еще столь отдаленному сходству напоминают о наиболее любимых ими переживаниях? На этой стадии маленькие мальчики любят называть все длинные предметы детским названием их генитального органа, в каждой дыре они видят анус, в каждой жидкости мочу и в каждом полумягком веществе кал". Так, один полуторагодовалый мальчик сказал, когда ему показали полноводную реку Дунай: "Сколько слюны!" Один двухгодовалый мальчик называл все, что можно открывать так же, как разводить в стороны ноги, дверью. Такую либидизацию внешнего мира можно точно таким же образом обнаружить при изучении так называемых "примитивных" народов.

Такое отождествление или идентификация объектов однако еще не является "символом" в глубинно-психологическом смысле. Как уже отмечалось, только начиная с того момента, когда вследствие культурного воспитания один член уравнения вытесняется, другой, ранее более важный член достигает аффективного "сверхзначения" и становится символом вытесненного. Например, если, таким образом, пенис и дерево или пенис и колокольня церкви вначале сознательно отождествлялись, однако представление о пенисе затем подверглось вытеснению, дерево и колокольня приобрели необъяснимый и, как может показаться, необоснованно подчеркнутый интерес. Они превратились в символы пениса .
В этом четко проявляется динамическое понимание символа в психоанализе, аффективная природа символа.